Почти три тысячи человек пропали за минувший год на Северном Кавказе по данным генпрокуратуры округа. Большинство удалось найти, но судьба более 500 человек остается неизвестной. И это не удивительно, если, как утверждают правозащитники, похищениями и досудебными расправами занимаются сами правоохранительные органы. Всего же прокуратура считает сгинувшими в регионе 2600 человек. Но по подсчетам Миротворческой миссии имени генерала Александра Лебедя, с 1995 года счет без вести пропавших перевалил за 7 тысяч человек.
Полицейские и следователи на Кавказе ищут пропавших без вести людей спустя рукава. К такому неутешительному выводу пришел заместитель начальника управления Генпрокуратуры в Северо-Кавказском федеральном округе Алексей Васильков, проанализировав итоги работы правоохранительных органов. По его данным, в прошлом году на территории округа пропали 2800 человек, 2300 нашлись, но местонахождение еще более 500 жителей региона не установлено. За "последние годы" прокурор насчитал 2600 человек, так и не найденных полицией. Виной тому, по его словам, неэффективность оперативных подразделений и необоснованные отказы в возбуждении уголовных дел.
Алексей Васильков привел в пример факт, когда в Ингушетии только после замечания прокурора приступили к поискам человека, пропавшего 13 лет назад. Но больше всего людей пропадает в Ставропольском крае. Этот же субъект, наравне с Чечней, держит первенство по без вести пропавшим за несколько лет. В Чечне Васильков насчитал 1510 сгинувших бесследно, в Ставропольском крае 620.
Особо в статистике прошлого года выделены похищения. В Дагестане отмечено 33 случая, в Чечне - 15, Ингушетии — 8, Северной Осетии - Алании - 2, и один на Ставрополье. При этом зачастую в похищениях людей родственники и правозащитники обвиняют силовые структуры.
Так, в Дагестане 29 февраля пропал Акав Халидов, житель населенного пункта Чонтаул Кизилюртовского района. Его жена сообщила, что в день исчезновения молодого человека дважды останавливали полицейские. Родственники пропавшего 22 марта собирались выйти на митинг против похищений людей, однако затем поддались на уговоры властей, пообещавших взять дело об исчезновении на особый контроль. Таких пропаж после встречи с правоохранителями неправительственная организация "Правозащита" зафиксировала уже немало.
В Ингушетии и Чечне ситуация с похищениями тоже нездоровая. На минувшей неделе, после того как был похищен сотрудник "Водоканала" Абубакар Цечоев, президент республики Юнус-Бек Евкуров раскритиковал работу силовых структур. Цечоева на глазах у коллег выкрали люди в камуфляже и масках, разговаривавшие на русском языке. Естественно, подобные дела расследовать сложнее всего, ведь этому сопротивляется сам правоохранительный аппарат.
В такой ситуации людям помогают общественные организации. Наиболее полную базу данных о пропавших в Северо-Кавказском регионе собрал Центр гражданского содействия розыску при Миротворческой миссии имени генерала Лебедя. Александр Мукомолов, возглавляющий эту межрегиональную организацию с офисом в Пятигорске, отметил в разговоре с корреспондентом GTimes, что прокурор озвучил статистику "за несколько лет", не обозначив точный период. Между тем, по данным миссии, с 1995 года на Северном Кавказе пропало как минимум 7400 человек.
- У нас на сайте значится в розыске 7400 человек за весь период конфликта на Северном Кавказе. Эта цифра корректируется каждый день. Мы кого-то снимаем, кого-то ставим, и так уже несколько лет. Чтобы уточнить сведения, мы связываемся с родственниками, и они заполняют анкету, в которой пишут, как пропавший выглядел при жизни, какие были особенности, при каких обстоятельствах пропал. Таких уже 3600 человек – это стопроцентно пропавшие люди, которых надо разыскивать.
- Из пропавших без вести, кого больше: взрослых, детей, мужчин, женщин?
- По конфликту, конечно, больше молодых мужчин. У нас только военнослужащих пропало около 600 человек – убиты в боях или похищены. Молодых мужчин. Часть пропавших просто уезжает работать, а кто-то уходит в горы к боевикам.
- В вашей базе есть и пропавшие девушки.
- Да, они тоже иногда с поясами шахидов оказываются. Или их увозят в лес, или они просто пропадают. Мы же не знаем, связана ли их пропажа с конфликтом. Искать нужно всех, поднимать все захоронения, и тогда легче будет со всем разобраться.
- По данным прокуратуры, больше всего пропадает людей в Ставропольском крае. Почему? Ведь это самый спокойный субъект округа?
- В Ставропольском крае больше бытовых и криминальных случаев. Край все-таки большой, почти два миллиона жителей. Сравните: в Ингушетии всего 300-400 тысяч. С другой стороны, край граничит со всеми северо-кавказскими республиками.
- Считается, что на Кавказе процветает торговля людьми и их продают в рабство. Вы сталкивались с такими случаями?
- Вы помните историю с солдатом Поповым? Возможно, он и работал на кирпичном заводе нелегально, но таких нелегалов и в Москве достаточно. Нам такие случаи попадались крайне редко. Вот, один человек машины чинил, его возили от одного к другому. Но такое везде возможно, когда бизнес переходит границы закона.
По словам Мукомолова, несколько лет назад прокуратура озвучила ужасные цифры по пропавшим в целом по России. Речь шла о 100 тысячах человек, исчезающих ежегодно!
- Это и престарелые, потерявшие память, и дети, и люди, которые уходят от ответственности. Многие из них находятся к концу года, хотя остаток все время растет, потому что у нас нет ДНК-экспертизы, - рассказал Мукомолов. – По России всего около 200 человек числится пропавшими без вести. И столько же примерно числится неопознанных тел. Возможно, именно они и являются пропавшими без вести. После того как это было озвучено, в 2008 году был принят закон об обязательной геномной регистрации, который открывает дорогу для ДНК-идентификации трупов. Но до сих пор этот механизм не включен. Главное в заявлении Васильева, что теперь поиск будет проводиться более качественно, так как закон вступает в силу. Это важно, потому что решение проблемы без вести пропавших очень существенно в деле мирного строительства на Кавказе.
