В черкесском мире новый скандал. На недавней пресс-конференции президент Абхазии Александр Анкваб заявил о том, что является противником строительства дороги Сухум-Черкесск, которая напрямую свяжет черноморское побережье с Северным Кавказом. Адыгское сообщество возмущено. Отношения Абхазии и северокавказских адыгских республик почти остыли.
Президент Абхазии Александр Анкваб пресс-конференции дает редко, можно сказать, почти никогда. Но на прошлой неделе он общался с журналистами почти три часа, правда, все больше на темы, связанные с сугубо локальными вопросами внутриабхазской повестки дня. Однако единственный его комментарий на внешнеполитическую тему относительно перспектив строительства автомобильной дороги Сухум-Черкесск, что называется, "выстрелил". Его заявление о том, что он - противник строительства, активно обсуждалось в блогах и СМИ. Во взаимоотношениях Абхазии с черкесским миром появилась еще одна трещина.
Анкваб, аргументируя свое мнение относительно строительства новой транскавказской магистрали, опирался на возможные проблемы с экологией заповедных мест, через которые должна пройти дорога. Но мало кто поверил в то, что это единственная причина. С точки зрения абхазского общественного мнения, президент республики не сказал ничего нового - он просто солидарен со значительной частью местного экспертного сообщества, которое не готово сказать "да" этому проекту. Но для адыгского сообщества это заявление было как гром среди ясного неба.
Почему в Абхазии так много скептически настроенных относительно строительства этой дороги? Есть три основных аргумента. Первый из них, наверное, самый рациональный. За годы президентства Сергея Багапша страна очень поумнела. Выяснилось, что мегакрупные, по местным меркам, проекты совсем не обязательно несут добро и выгоду. Конъюнктура такова, что проекты абсолютно непрозрачны, тотально коррумпированы, а на выходе ничего не дают обычным людям - ни рабочих мест, ни особых денег. Именно так получилось с железной дорогой, которая обещала обслуживать грузы для Олимпиады, а на деле дала только двухмиллиардный долг, который висит теперь на правительстве Абхазии.
Очевидно, что Абхазия не сможет участвовать в проекте строительства дороги Сухум-Черкесск в финансовом плане. Сам проект существует пока только в виде деклараций и слова "надо". Во всяком случае высокопоставленные чиновники в Карачаево-Черкесии и Кабардино-Балкарии уже комментировали его, считая, что строиться дорога должна в рамках государственно-частного партнерства. Одним словом, в Абхазии боятся, что не смогут контролировать проект, который по факту превратится в масштабное разворовывание денег с уймой закулисных договоренностей и туманных финансовых обязательств, о которых общество узнает только постфактум, но за которые должно будет платить. Во всем этом есть логика. Зная стандарты Северного Кавказа, это скорее будет так, чем наоборот.
Другой довод "против" совершенно иного порядка. В Абхазии с давних пор опасаются крупных проектов, меняющих ландшафт территории, потому что они несут за собой увеличение миграционных потоков, тем самым нарушая и без того хрупкую социально-культурную реальность. Так было, например, при строительстве объездной дороги в Гагре еще в советское время, и в некоторых других случаях. Такие опасения есть и сейчас, но вряд ли это рационально. Абхазия - не остров в океане и не может обойтись без развития, которое в данном случае невозможно без расширения транспортных коммуникаций. Если страна будет последовательно отказываться от планов масштабного развития, то угроза идентичности придет с другой стороны - люди будут покидать депрессивную территорию. Для 300-тысячной Абхазии это катастрофа.
Есть и третий аргумент, наименее активный. Дорога Сухум-Черкесск - это дорога, благодаря которой Абхазия, на следующий же день после ее открытия, станет частью Северного Кавказа. Не в географическом, а в экономическом смысле, разумеется. А пока никакого позитива в связи с этим быть не может. Инкорпорация относительно спокойной ныне страны в регион с его "имаратами", бесконечными кланово-криминальными войнами, гражданским противостоянием и системой ценностей, перевернутой с ног на голову мегакоррупцией, тоже катастрофа. Однако, благодаря высоким горам, в Абхазии далеко не все представляют себе масштаб проблем северокавказского региона.
Но у этого проекта есть и другая, эмоционально-идеологическая составляющая. Это не просто дорога на север кавказских гор - в первую очередь это дорога для абхазов к братьям. По ту сторону Главного Кавказского хребта живет черкесский мир, частью которого является и Абхазия. И здесь идеологическая романтика братской дружбы адыгских народов сталкивается с рационализмом абхазской обособленности. Черкесский мир - это в большей степени идеологическая конструкция, для которой символы идеологии - союз братских народов, единое понимание политической повестки дня в регионе и прочее - имеют первостепенное значение. Но Абхазия, в отличие от черкесского мира в целом, это не идеологический конструкт, а государство, в котором вопросы идеологии уступают место повседневному прагматизму. Тем более что союз адыгских народов - это наднациональная конструкция. И в разности векторов заключается противоречие, способное окончательно сломать прежде очень теплый, действительно братский союз абхазов и адыгов.Впрочем, Абхазия не монолитна в своем отрицательном отношении к проекту новой автомобильной дороги. Достаточно много голосов и "за". Поэтому, скорее всего, вопрос открыт, тем более пока никакого четко прописанного проекта по строительству этой магистрали не существует.
Антон Кривенюк.
