Упорное сражение на Ахульго (1839), длившееся уже третий месяц, подходило к концу. Горцы оборонялись из последних сил. Уставший Шамиль вышел со своим сыном Гази-Мухаммадом на открытое место, которое обстреливалось врагом. Он был в отчаянии и хотел погибнуть, как и многие его товарищи. Шамиль обнял сына и произнес: "О Аллах! Это самое дорогое для меня живое существо. Так пошли же смерть сначала мне, а уже потом — моему мальчику!" Однако старейшины возразили имаму: "Враг почти занял Ахульго. Но этим война не закончилась. Борьба еще предстоит. И продолжить ее должен ты, Шамиль. Ты спасайся и опять поднимай народ на борьбу, потому что люди пойдут за тобой". Шамиль послушался стариков. Со своей семьей и близкими товарищами он решил вырваться из окружения и бежать. В это время тяжело была ранена в голову жена имама Джавхарат. С каждой минутой она слабела и просила воды. Женщина жевала жареные зерна, чтобы накормить своего маленького двухлетнего сына Саида. Когда она умерла, мальчик ползал по ней, плакал и звал то отца, то мать. Потом и он погиб от вражеской пули. Но Шамиль об этом не знал. Джавхарат с сыном не успели похоронить. Через год после этой битвы Шамиль прибыл на Ахульго, чтобы найти тела жены и сына. Они лежали среди камней в мокрой глине, которую нанесла речная вода во время разлива. Ни одежда женщины с ребенком, ни их тела не испортились. Тогда же их и похоронили на Ахульго.
Когда выстрелы еще гремели, Шамиль приказал всем сражаться до последнего. "Если же кто будет ранен и ослабеет, пусть прыгает с обрыва, но не сдается в плен", — таков был приказ имама. В это время погиб его дядя Бартыхан. Когда солдаты хотели взять в плен детей и женщин, сестра Шамиля Патимат вырвалась, закрыла свое лицо платком и бросилась в пропасть. Покидая Ахульго, горцы в темноте наткнулись на засаду. Выхватив шашки, они бросились на солдат, пытаясь прорваться. Сын Шамиля, семилетний Гази-Мухаммад, сидел за спиной одного мюрида, и когда они ринулись вперед, солдат штыком ранил мальчика в ногу. Гази-Мухаммад, помня наказ отца, начал просить мюрида: "Брось меня в реку! Брось меня в реку!"
Но вот, наконец, свобода. Недалеко от места слияния Аварского и Андийского Койсу горцам преградила дорогу вода. Надо было перейти на другой берег. Любая задержка грозила гибелью, так как за беглецами была погоня. Среди них были женщины, они задерживали переправу, боясь сорваться в реку. Тогда Шамиль разбежался и… перепрыгнув реку, оказался на противоположной стороне. Ему кинули веревку, которую протянули над бревном, и, держась за нее, все перешли реку. "Что же тут необычного?" — скажут некоторые. Дело в том, что правый берег, куда прыгал Шамиль, был ниже, чем левый. Значит, прыгал он снизу вверх. Расстояние между берегами — около четырех метров. Да еще Шамиль прыгнул, держа на спине своего сына Гази-Мухаммада. А если учесть, что и тот, и другой имели при себе оружие и были очень уставшими, можно сказать, что прыжок этот был удивительным. Так спасся имам Шамиль со своими близкими людьми, чтобы потом опять поднять народ на борьбу за свободу. И продолжалась эта борьба еще ровно 20 лет.
