Лидеры движений «За единую Грузию» и «За справедливую Грузию» приняли участие в символическом действе: закладке камня в основание памятника грузинским воинам, погибшим в Великой Отечественной войне Советского Союза. Это будет почти точная копия мемориала, взорванного властями Грузии в Кутаиси под предлогом расчистки места для нового здания парламента страны.
Памятник в России должен стать новым символом российско-грузинской дружбы, напоминая не только о совместной победе, но и обо всей дружной многовековой истории, которую перекраивает нынешнее руководство Грузии, превратив Россию во врага.
Как заявил при закладке камня в канун Дня Победы премьер-министр России Владимир Путин, руководство страны готово «вести диалог со всеми конструктивными политическими силами Грузии, которые стремятся к подлинному партнерству с Россией, и такое партнерство мы обязательно восстановим».
Президент Дмитрий Медведев в предпраздничном специальном обращении к грузинскому народу также отметил, что «любые потуги разрушить российско-грузинскую дружбу обречены на провал».
Покинув Москву лидеры поделились впечатлениями с прессой. Нино Бурджанадзе поверила, что российское руководство хочет восстановить отношения на основе учета взаимных интересов. Она не отказалась от идеи вступления Грузии в НАТО, но подчеркнула, что в ближайшее десятилетие эта цель недостижима. Кроме того, политик пообещала, что продолжит борьбу за внеочередные президентские выборы, так как человек, не выполнивший свои обещания, потерявший 20 процентов территорий и заблокировавший дорогу в НАТО не имеет право находиться дальше на президентском посту.
Ногаидели лишь пророчески заявил: придет день, когда Саакашвили уйдет, а грузинские войска рядом с российскими смогут идти на параде по Красной площади.
Более подробно о результатах поездки лидера «Движения за справедливую Грузию» в Москву GeorgiaTimes рассказал Петрэ Мамрадзе, один из активистов партии.
- Тематика традиционная развивается: это восстановление экономических отношений, восстановление регулярного транспортного сообщения (именно регулярного, а не одинарного, как это уже было несколько раз). И, конечно, речь идет о том, чтобы вернуть беженцев, особенно последний поток, тот самый, который возник после политической авантюры Саакашвили в 2008 году, чтобы они бы вернулись в места постоянного проживания - в Кодорское ущелье и в Ахалгорский район. Вот об этом и шла речь. Известно его заявление, что когда Саакашвили уйдет с поста, тогда можно будет думать и о восстановлении единства Грузии. Я хочу подчеркнуть тут же, что мы единство понимаем так, что наши абхазы и наши осетины (восстанавливаем их доверие, их любовь, дружбу), они сами, если захотят, вернутся в единое государство с нами вместе.
- Удалось ли продвинуться в решении этих вопросов: транспортных, возвращении грузинской продукции, беженцев. Какие-то конкретные договоренности достигнуты?
- О конкретных результатах не скажу: мы партия оппозиционная, не правительственная. Поэтому работаем, во-первых, как катализатор: то есть подстегиваем события и давим на правительство в нужном направлении. И, во-вторых, Россия в одностороннем порядке прекратила все эти отношения, транспортные и экономические, разумеется, после известной провокации Саакашвили и оскорбления России, Россия может в одностороннем порядке заявить и решить, что она все это возвращает. Тогда режим Саакашвили окажется в трудном положении. Мы вот к этому стремимся.
- Грузинские СМИ сообщали, что Ногаидели ранее заручился обещанием России помочь в примирении с абхазами и осетинами, и что объединение страны сможет произойти. Но ведь Россия заявляла, что не будет отзывать признание регионов.
- Знаете, в краткосрочном плане об этом и думать нельзя, после того, что было совершено Саакашвили, после войны в августе 2008 года. Я и российскую сторону никоим образом не оправдываю. Сейчас мы находимся в той фазе, когда интенсивно строятся военные базы, сухопутные, воздушные и морские, в этих регионах Россией, Россия признала Абхазию и Южную Осетию и тому подобное. Но и можно и нужно не отлагая работать на создание перспективы воссоединения грузинского государства на этой основе. И вот когда Константин Косачев в известном своем заявлении, причем не раз, говорит, что если грузины и осетины и абхазы договорятся о том, что они сами желают жить в едином государстве - это их дело. Когда Владимир Путин говорит, что хотел бы вернуться до ситуации, которая была до августа 2008 года, и это мы не раз слышали, когда есть заявление президента Дмитрия Медведева и опять-таки Владимира Путина о том, что есть готовность наладить нормальные отношения с теми конструктивными силами политическими в Грузии, это все ободряет.
- Азербайджанское агентство тренд сегодня предположило, что Зураб Ногаидели действует с согласия тбилисских властей и даже, может быть, снова займет пост в правительстве Саакашвили. Как вы прокомментируете такой вариант развития событий?
- Это совершенно исключено. Я в гуще событий нахожусь, в этом плане. Более, к сожалению, острой конфронтации чем как у нас с Саакашвили и его режимом, пожалуй, ни у кого и нет. Травля идет в самых худших традициях тоталитарного режима. Нас обвиняют и обвиняют во всех грехах: враги народа, шпионы, предатели, все что угодно. Режим потонул в этом потоке лжи. Вспомните, имитацию вторжения в передаче телеканала «Имеди» в марте, которая вызвала панику. Так что этого нет. Эксперты (я сейчас вспомнил политолога Рамаза Сакварелидзе) они говорят: «Если бы у режима Саакашвили были бы мозги (я цитирую политолога), то они бы конечно ухватились за эту возможность, которую оппозиция сумела им предоставить тем, что наладила контакты. Однако судя по всему, нет этих мозгов и все знают, что женевский процесс на корню был зарублен Саакашвили, который ультиматум выставил российскому руководству такой, какой не выставлял Наполеон Бонапарт, который взял Москву и находился в Кремле. Такие вот неадекватные действия. Тут ни с чем не могу согласиться, потому что это не так.
- Нино Бурджанадзе, подводя итоги поездки в Москву, заявила, что услышала политической послание, и она так говорит: «Хотелось бы верить в желание России строить отношения на основе взаимных интересов». То есть не то, чтобы она видит это желание, а хочет в него верить. А верите ли вы России, которую власти называют оккупантом?
- Исходя из государственных соображений, я вполне верю. Конечно, на этом этапе конкретное российское руководство, которое сейчас имеется, никоим образом не согласится взять обратно или аннулировать признание Абхазии и Южной Осетии. Это реальность. И в мире нет, подчеркиваю, во всем мире нет той силы, которая бы могла в краткосрочном периоде заставить руководство России отменить это решение, хоть страны НАТО, хоть кто угодно. Они принимали участие в параде в Москве. Войска Соединенных Штатов Америки, Франции, Англии, Польши - они маршировали 9 мая. Вот такие отношения сегодня. Так что такой силы нет. Однако для России сегодня тяжелое бремя и политически и экономически признание этих регионов. Так уж случилось, что это произошло. Но что касается остальной территории Грузии, что я вполне верю в то, исходя из государственных соображений, что никаких других интересов у российского руководства быть не может, кроме нормальных отношений с Грузией. А вот эти нормальные отношения, после того, как Саакашвили уйдет с поста, они могут привести нас к тому, о чем мы все мечтаем: чтобы было единство в Грузии, но единство не только территориальное, потому что главное - люди. Если какие-то люди, живущие на какой-то земле не хотят жить с другими, то хоть руки выворачивай. Насильно - это значит иметь перманентный конфликт, который через час все может разрушить. А вот добиться того, чтобы мягко дружественно добиться, чтобы все хотели жить вместе, диалог с абхазами и осетинами можно начать, только имея нормальные отношения с Россией. По-другому его даже и не начнешь. Это важно понимать. Нам все говорят: и Европа- «Наладьте диалог с абхазами и осетинами». И Джо Байден сказал в прошлом году. Другого пути, кроме как нормальные отношения с Россией, для такого диалога не существует.
- Некоторые российские СМИ пишут, что между Бурджанадзе и Ногаидели есть конкуренция за знаки внимания от российских политиков. Есть ли такой момент?
- Я совершенно это исключаю. Это совершенно неадекватно. Ситуация такая сейчас в Грузии, что все, кто может конструктивный, позитивный вклад внести, просто обязан это сделать. Если бы у Зураба Ногаидели не было бы никакой политической партии (а он создал Движение за Справедливую Грузию»), он все равно обязан был бы, имея те контакты, которые имеет, внести свой вклад в установление нормальных отношений с Россией. То же самое о Нино Анзоровне могу сказать, которую знаю уже 20 лет. Никто из них и не помышляет как-то использовать это влияние, чтобы прийти к власти в Грузии. Об этом вовсе речи нет. И ничего, кроме травли и гонений, ни один из них не получил.
- Чем отличается позиция экс-премьера от позиции экс-спикера в их отношениях с Москвой?
- Лучше их спросить. Я помню одно. С самого начала Нино Анзоровна находилась на одной позиции. Она говорила, что диалог с Россией необходим, но сначала надо добиться деоккупации, а потом начать диалог. Что в какой-то мере совпадало с позицией нашего режима. Но потом она перешла на более реалистические позиции и заявила: нет, начинать диалог надо сегодня же, или потом будет поздно, время уйдет и будет еще труднее. Вот это я приветствую полностью.
