GeorgiaTimes.
Много раз за последние два десятка лет грузинское общество полагалось на своих правителей, которые самовлюбленно обещали воссоздать Великую Грузию. Последним в череде этих андерсенов грузинского розлива был Михаил Саакашвили, дважды прорвавшийся к власти на коньке «объединения страны».
Но эти бравурные обеты под лязг американо-израильско-украинского оружия не принесли желанного эффекта. И сейчас, когда Грузия остро ощущает, как теряет Абхазию и Южную Осетию навсегда, общество постепенно начинает избавляться от гипноза шаманов-неудачников. До многих стало доходить, что правительство никогда не добьется единения грузин с ушедшими от них народами.
Почему? Хотя бы потому, что главное для официального Тбилиси далеко не самочувствие и геополитический выбор населяющих Абхазию и Южную Осетию людей, а удовлетворение собственных прозападных интересов и националистических устремлений.
Чтобы начать диалог, нужно прислушаться к мнению второй стороны и не бояться признавать свои ошибки. Готовность к этому выразило Представительное народное собрание - общественная организация, недавно созданная интеллигенцией в Грузии. В нее входит и Гога Кавтарадзе, который предложил сформировать общественную группу, способную вести переговоры без участия чиновников с такими же далекими от политики людьми в Абхазии и Южной Осетии. И первое, что сделает группа - принесет извинения.
Раскаяния очень долго ждали в Сухуме и Цхинвале. Но те слова, с которыми Кавтарадзе собирается обратиться к абхазам и осетинам, вряд ли найдут отклик в их сердцах. Вместе с попыткой извиниться, грузинские общественные деятели хотят вновь высказать и свои обиды, претензии, надежды. Они по-прежнему отказывают двум народам, пострадавшим от грузинского национализма и синдрома «территориальной целостности», в праве выбора своего будущего.
Как рассказал сам Гоги Кавтарадзе, все вопросы, которые группа переговорщиков поднимет в рамках «народной дипломатии», потом будут переданы грузинскому правительству, уже запятнавшему свою репутацию южноосетинской кровью. Речь снова пойдет о возвращении беженцев, о жизни в едином государстве и о том, «кто выстрелил первым». Абхазия и Южная Осетия оставили эти споры в прошлом, все для себя решив. Но в Тбилиси эти проблемы до сих пор актуальны. Отсюда и широкая поддержка предложения Кавтарадзе.
- Пока эта идея только в зародыше. Надо еще договориться, с кем мы будем общаться, надо их предупредить: и Абхазию, и так называемую Южную Осетию. Я могу сказать, что до середины сентября мы организационные вопросы решим, - пообещал актер в интервью GeorgiaTimes.
- Вы думаете, что Ваше предложение будет иметь успех?
- Как бы это ни было тяжело, мы должны понять: закончилось ли это все? Нельзя ли договориться, пойти на какие-то компромиссы?
- Завтра в Абхазии годовщина войны, из-за которой абхазы не хотят жить с вами в одном государстве. Вы помните, как это было?
- Я приехал в Абхазию в 1982 году и в 92 году я уже уехал оттуда, еще до того, как все случилось. Меня перевели тогда в Русский театр имени Грибоедова в Тбилиси. Эти 10 лет были самым сложным периодом в грузино-абхазских отношениях. Я был художественным руководителем грузинского театра. У меня полно друзей абхазов, с которыми у меня лично не было никаких проблем. Но теперь как-то мы наглухо это общение закрыли. А надо выслушать друг друга, понять, что они думают.
- Вы говорили, что готовы извиниться, взять на себя часть ответственности.
- Мы должны извиниться перед народом, перед нашими друзьями. Я не говорю, что только наша сторона виновата. Но, во всяком случае, лучше, если мы это возьмем на себя. Когда лед тронется, тогда мы должны уже идти дальше. Мы поймем, о чем можно договориться, можно ли поставить вопрос о возвращении беженцев или нет. Раз вы упомянули об этой дате, вспомним официальную грузинскую версию, верят в нее или нет. Она такая: до 14 августа 1992 года на наших железнодорожных участках было мародерство, останавливали поезда, а мы отвечали за груз перед Азербайджаном, перед Арменией. Вы же знаете, что Грузия - такой перевалочный пункт. Тогда Эдуард Шеварднадзе был руководителем республики - председателем Госсовета. Может кто-то из моих абхазских друзей не согласится, но Шеварднадзе согласовал с Владиславом Ардзинбой (главой Абхазии - ред.) ввод войск с условием, что они не войдут ни в какой населенный пункт, а будут охранять железнодорожную и автострадную дороги. Этот факт в Абхазии почему-то искажают.
- Эдуард Шеварднадзе уже признал, что введение войск было ошибкой.
- Это было потом. А тогда они договорились. Тогда у нас еще не было настоящей армии. Это было фактически гвардией, полувоенными подразделениями. Но самое главное, что 14 августа, когда вошли войска (я тоже считаю, что не надо было этого делать, но история не знает сослагательного наклонения), случилось главное, почему я хочу сказать при встрече абхазским друзьям: «Вы должны за все отвечать». Первый выстрел был с абхазской стороны. Когда войска вошли в город, по телевидению выступил Ардзинба, и комментаторы сказали, что в такое-то время грузинские нерегулярные войска вошли на территорию Абхазии. Тогда с юридической стороны Абхазия еще была частью Грузии. Поэтому в нашей республике - плохо, неправильно, не надо было обострять - но мы имели право передвигаться по территории Грузии, включая Абхазию. Так что со стороны абхазов это было настоящая провокация. И дальше пошло: выстрел за выстрелом, грузины уничтожали абхазов, абхазы грузин.
- Но если до этого жили в мире, не было разногласий, как могли поднять руку брат на брата, грузин на абхаза?
- В течение 80 лет гармония в наших взаимоотношениях с абхазами была нарушена. Мы старались решить этот вопрос, шли на компромисс, открыли телевидение, университет. И все равно каждые 10 лет собирался сход, народное собрание и в течение 40 лет ставили вопрос об отделении от Грузии. Но были и хорошие человеческие отношения. Они дают мне возможность обратиться к моим коллегам из абхазского театра, моим соседям: «Мы допустили ошибку, но и вы должны взять на себя какую-то ответственность. Не бывает так, что только мы виноваты или вы виноваты». Об этом надо честно поговорить. И кто-то поймет.
- Да, в абхазском обществе есть разные мнения. Это ярко проявилось, когда там обсуждали фильм Мамуки Купарадзе «Отсутствие воли».
- Это не очень хороший пример. Купарадзе все-таки был партийным функционером, которому они не очень-то доверяют. А я с чистой совестью говорю о моих друзьях, с которыми я могу общаться и смотреть им прямо в глаза. Как и осетинам.
- Но, как мне кажется, южноосетинское общество совершенно не готово к диалогу.
- Смотря как мы поставим вопрос. Они должны понять, для чего мы выходим к ним? Чтобы наши отношения урегулировать и сделать так, чтобы наши дети жили в мире и не имели представления о грузинах как людях с волчьими головами.
К сожалению, войны Тбилиси с абхазами и осетинами уже оставили в этих республиках впечатление о грузинах, как о жестоких фашистах, ради националистической идеи не гнушающихся человеческими жертвами. Но об этом - в статье «Абхазская война. Взгляд из Сухума».
